Дорогие братья и сёстры, для нас эпизод, который сегодня предлагает Церковь – а именно отрывок, говорящий о Преображении, конечно же, знаком. И епархия у нас Преображенская, и приход наш — Преображения Господня. Поэтому мы это знаем. Мы много размышляли о том, что же произошло там, на горе Фавор. И каждый раз, приходя в храм, видим эту картину. Которая копия Рафаэля Санти, Преображения Господня.
Мы видим это каждый день. Сцена, «до боли», как говорится, знакомая.
Но на самом деле в этом отрывке, конечно, всегда есть главное место, как и во всём Евангелии. Главный момент, в котором мы должны себе позволять и как-то находить возможность и время.
Это – созерцание этой тайны.
Если мы останемся на этом уровне, что… И даже тексты молитв о Преображении Господнем об этом говорят. Что Иисус таким образом укрепил учеников для будущих страданий. Но при этом сами же ученики, написав, записав и описав историю Спасения, и сделав Евангелие, говорят — что нет. Никто не вспомнил ни о каком Преображении. Ни Пётр, никто. Преображение не оказалось для них как-то в центре. Они не помнили о нём.
Иисус Христос конечно же знал, что так и произойдёт. Он предугадывал это. И поэтому в конце, сходя с горы, Он предупреждает учеников, чтобы они никому не сказывали о сем видении, доколе Сын Человеческий не воскреснет из мёртвых.
И, значит, в центре любого повествования Евангелия, в центре любого события, которое мы находим, внутри библейской истории, центр только один.
Это — Воскресение Господне.
Это – Воскресение, которое даёт истинную свободу духа и свободу принятия решений и ответственности за эту жизнь. Без этого мы остаёмся здесь, на Земле. Без этого солдаты, которые пришли за Иисусом будут страшнее, чем Преображение Господне. При этом – связываться с Понтием Пилатом гораздо опаснее, чем помнить о Преображении. Если нет никакого Воскресения.
А ученики на тот момент ещё не видели этого Воскресшего Господа.
И для нас, дорогие братья и сёстры, особым образом в период поста… Это время, чтобы мы действительно, снова и снова как-то себя перестроили. И посмотрели в себе: «Где мне и чего не хватает? А какие моменты в моей жизни вообще-то не говорят о Воскресшем Христе?»
Я понимаю, что мы все с вами крещённые и все пришли на мессу. Это совсем не значит, что действительно я живу этой Тайной Воскресения.
Абсолютно не так. Это – не одно и то же.
Это – всегда рядом, но это – не одно и то же.
И Церковь нас неустанно призывает к тому, чтобы как-то мы возвращались. Чтобы мы разбирались в себе и действительно очищали свою веру. Своим мотивы, свои интенции, которые у нас есть, внутри пребывания в Церкви. Потому что Церковь, действительно будучи Богочеловеческой вещью, может остаться только человеческой вещью. И как мы с вами уже неоднократно размышляли – самой лучшей на Земле, но человеческой. А там, где есть человеческое, там будут всегда выходить, в конечном итоге, какие-то греховные вещи. И тогда мы постоянно и неустанно расстраиваемся. Потому что, ну, всякий человек – ложь. Это – Писание, да. Это не я придумал.
Всякий человек – ложь.
И лучше надеяться на Господа, чем на человека.
Мы же, зачастую, в Церкви, вот остаёмся на этом уровне. И как-то очень сильно начинаем буксовать. И это – наша беда.
Мы создаём себе кумиров. Мы нарушаем первую заповедь. Мы создаём себе идолов из людей, из отношений, из каких-то моментов, которые мы ожидаем, которые сами себе в голове придумали. Вместо того, чтобы очищать вот от этих моментов и углубляться в главном. В Тайне Смерти и Воскресения Господа и Спасителя.
Если в этой Тайне пребывать и находиться, и как-то всю свою жизнь строить вокруг этого… Это – процесс не года. Не десяти лет. Это – процесс, заканчивающийся с переходом отсюда туда. Поэтому нельзя его в какой-то момент бросить.
Если бы мы, как основное наше намерение вот это размышление о Тайне Воскресения Господня… Тогда – да. Тогда преобразятся все остальные отношения. Тогда преобразятся отношения, которые здесь, на Земле, выстраиваются. С самим собой, с окружающими, с Самим Богом, в конце концов. Кто он такой, Бог, да? Только через Воскресение можно понять.
И для этого, дорогие братья и сёстры, вот мы и находимся внутри Церкви. Особым образом сейчас – внутри Великого Поста. Времени, чтобы снова обернуться, пройти реколлекции, быть снова… Вот услышать этот зов, снова обратиться. И снова прийти к тому, что нас действительно делает христианами.
Это – пребывание в Тайне Смерти и Воскресения. И в ожидании Второго Пришествия.
Всё остальное (мы с вами неоднократно это размышляли) – вторично по отношению к этому.
И, если у нас нету главного – нет желания и стремления развивать свою веру: нам кажется, что достаточно, что мы пришли на какой-то вот этап… Нет. Тогда при первых солдатах в Гефсиманском Саду мы разбежимся. Не будет никакого Преображения в нашей памяти. Мы испугаемся. Не будет никакого насыщения пяти тысяч хлебом. Не будет воскресшего Лазаря для нас.
Ничего не будет, если в нас нету Тайны Воскресения.
Иисус знает нашу немощь, и знает немощь тех, кто был с Ним на горе Фавор. Он дал этот знак, чтобы затем, впоследствии, когда они встретятся с Ним, с Воскресшим, у них, как бы, память заработала. Евангелие написано не в прямом эфире. Евангелие написано, потому что они уже знают. И они это признают.
Сегодня одно из стояний Крестного Пути как раз говорило, как ученики потом: «А мы надеялись…», когда шли в Эммаус.
Потому что они не увидели Воскресшего.
Они ели хлеб. Возможно, были в Кане Галилейской. Видели все чудеса. Слышали Нагорную Проповедь. Всё слышали. Но разочаровались.
— Его убили на кресте…
Пусть, дорогие братья и сёстры, этот период… Короткий период Великого Поста. Не такой уж он и великий, не такой уж он и пост в современном мире. Но, найдём усилие и найдём те моменты для себя… Не надо о них шуметь, родственников мучить, близких. Найти для себя.
«В чём мой пост? Что мне, в моей жизни, препятствует тому, чтобы я снова увидел эту радость? Эту радость Тайны, в Которую призвал нас всех Господь Иисус».
Аминь.
О. Денис Марчишин, 08.03.2020
